Первый раз — 2013 [вторая часть итогов года]
Ещё итоги
tuonel тут подал идею подведения книжных итогов года. Не то, чтобы я много читал в 2013-м, но что-то было. Попробую писать по месяцам, только вы имейте в виду, что я читаю по пять-десять томов одновременно, то откладывая что-то, то возвращаясь. Так что часть читавшегося весь год или около того ещё остаётся недочитанной. Но об этом в конце. (Ужас, стиль изложения не то что хромает, его вообще нет, уж простите меня-мудака за это.)
-
В январе дочитал томище Транстрёмера, радовавшего меня больше полугода на работе. Томище подарил университетский научрук, за что ему большое спасибо (А.В.Г., я знаю, что вы это прочитаете, да). Это такая очень странная скандинавская тягучая штука, которую лично мне легче было воспринимать порционно — по несколько страниц в день в качестве противоядия от окружающего рабочего бреда.
-
Ещё там были всякие «Перси Джексоны», Меншиковы и Платоны, но это всё не то и даже не заслуживает упоминания.
-
В феврале что-то явно читал, но не заканчивал, а вот в марте к семинару прочёл «Структуру научных революций» Куна, оказавшейся просто ми-ми-ми какой (да, знаю про критику и прочее, но читать-то приятно и увлекательно; ну, пока он тоже не начал повторяться и цитировать сам себя). Тогда же началось чтение книжек по фотографии. Первым стал сборник эссе Сьюзен Зонтаг. И если выверенный, выстраданный стиль Зонтаг пришёлся по душе, то слюнтяйские рассуждения Ролана Барта о фотографии его покойной матери, прочитанные в апреле, в душу не запали и надолго отбили желание читать ещё что-то у этого товарища. Нет, я понимаю, что в книжке Барта главное — не фоточка матери (это просто пример), но общий слезливый тон повествования убил;
жёсткость лесбиянки Зонтаг мне милее слезливости гея Барта. -
Впрочем, месяц спасла книжечка Деяна Суджича, в которой он говорит о дизайне, о всех этих красно-синих стульях, ультрамодных лампах, продукции Эплов и икеевской авторитарной модели стиля.
-
Май оказался на диво продуктивным в плане чтения (видимо, у меня совсем не было личной жизни), но отмечу две книги. Первая — аудиоверсия «Евгения Онегина» — я наконец-то полностью прочёл/прослушал этот (вспоминаем школьную программу) роман в стихах и прихуел от всех этих действительно вечных образов и прочей сатиры над действительностью. Когда-нибудь, возможно, я преодолею школьное отвращение и попробую прочесть «Войну и мир», чего уж там.
-
Второй книгой мая стал «Живущий» Анны Старобинец. Я нежно люблю то, что выходит из-под пера этой дамы, и последняя её книга — не исключение. Это единственный психологический триллер с элементами хоррора, который меня зацепил. Вот вообще.
-
Не ясно, что было в июне, а вот июль — это Катина книжка. Я её и прочёл, и откорректировал (в темпе вальса, когда нужно всё сделать ещё вчера — ну, вы поняли), и вообще через себя по этой причине пропустил. Фразы типа «камень лал волокшанский — 1 штука» мне до сих пор в кошмарах снятся.
-
Август-сентябрь не отмечены дочитанными книгами, а в октябре закончил «Краткую историю кураторства» Ханса Ульриха Обриста. Этот охренительно прекрасный чувак взял интервью у кураторов выставок современного искусства, многие из которых сейчас уже отбросили коньки, и уже одним этим книга ценна. Ну и вообще.
-
Ноябрь вновь ничем не отмечен, а в декабре завершил микроцикл истории фотографии недавно переизданным «АдМаргинем» сборником Вальтера Беньямина. Эта троица — Беньямин+Барт+Зонтаг везде вместе и идёт, только я, как всегда, «читал с последней страницы журнала».
-
Ну и очередная Катина книжка про Меншикова, корректурой которой перед Новым годом занимался, опять же.
Как я уже выше писал, читаю я много книжек одновременно. Некоторые ещё и перечитываю. Например, весь год наслаждался бумажной версией «Дома, в котором…» Мариам Петросян — нежно люблю эту книгу и готов читать её бесконечно. В качестве разжижителя мозгов фоном весь год шли книжки про Перси Джексона. Они слабенькие, но что-то в них есть. Было какое-то количество комиксов, литературы к диссеру, ну и тому подобное. Сегодня «добил» первый том дневников Сьюзен Зонтаг, читавшийся с октября, + закончил «Об искусстве и знаточестве» Макса Фридлендера, — дяденька крут и… у него такой язык, что вот читаешь его и понимаешь, что сам так никогда не сможешь.
Из купленного в прошлом году остаются пока непрочитанными «Мост через бездну» Паолы Волковой и «Натюрморт с удилами» Збигнева Херберта — околоискусствоведческое чтение продолжается. И это радует.